"…дракон, попавший в дождевые тучи, уже не тот, что когда-то жил в пруду"
Фан Сюаньлин "История династии Цзинь"

Дракон

Дракон, вместо того, чтобы быть тварью, порожденной фантазией арийца, как следствие созерцания молний, освещавших пещеру, в которой он обитал, как это полагают некоторые мифологи, есть животное, которое однажды жило и влачило свои тяжелые кольца-извивы, и, может быть, даже летало…

Ч. Гульд. Мифические Чудовища.

Дракон - универсальный и очень сложный символ. Дракон, или "крылатый змей", объединяет в себе змею и птицу, дух и материю. Вначале его символика была целиком благоприятной и означала воды, несущие жизнь (змея), и дыхание жизни (птица). Он идентифицировался с небесными богами и их земными представителями — императорами и королями. Впоследствии его символика стала амбивалентной, обозначая благодатные дожди, следующие за грозами, и, вместе с тем, разрушительные силы молнии и наводнения.

На Востоке дракон, как правило, есть Сила Небесная, несущая благо, тогда как на Западе он становится хтоническим, разрушительным и злым. Дракон может быть солярным и лунным, мужским и женским, добрым и злым.

На Дальнем Востоке он символизирует сверхъестественную силу, мудрость, силу, скрытое знание, силу вод, несущих жизнь. Это эмблема императора как Сына Неба и, вслед за ним, человека мудрого и благородного.

Монотеистические религии изображают дракона злой силой, за исключением отдельных случаев, когда он может олицетворять Логос, дух оживляющий или всемогущее божество, Плерому. Дракон и змей обычно взаимозаменяют друг друга в символизме, представляющем неявное, неразличенное, хаос, латентное, необузданную природу, а также жительную силу воды. Когда он изрыгает громы и молнии, происходит переход от мира непроявленного к сотворенному миру формы и материи. И здесь дракон обладает двойственным символизмом: он может выступать и как бог дождя, и как его противник, не дающий дождю упасть. Его ассоциируют, с одной стороны, с морем и пучиной морской, с другой — с вершинами гор, облаками и солярными восточными регионами.

Выступая в роли чудищ, драконы — автохтонные «владыки земли», с которыми приходится бороться героям, завоевателям и созидателям, чтобы захватить или освоить землю. Они же являются хранителями сокровищ и доступа к тайному знанию. Битва с драконом символизирует те трудности, которые необходимо преодолеть, чтобы овладеть сокровищами внутреннего знания. Победа над драконом олицетворяет разрешение конфликта между светом и тьмой, разрушение деструктивных сил зла, либо победу над собственной темной природой человека и достижение самообладания. Спасти непорочную девицу из лап дракона, значит освободить чистые силы, сокрушив злые.

Дракон часто противостоит умирающему богу. В алхимии крылатый дракон олицетворяет «летучее», а потеряв крылья он «зафиксирован», пойман. В китайской алхимии дракон — это ртуть, кровь и семя.

У кельтов — символ высшей власти, хозяин. Красный дракон — эмблема Уэлльса.

Дракон и змей в китайском символизме неразрывны. Дракон представляет высшую духовную силу, сверхъестественное, бесконечность, дух перемен, божественную силу перемен и трансформации, ритмы природы, закон становления, сверхъестественную мудрость, силу. Он — «Олень Небесный», Солнце, свет и жизнь. Небо, высшая власть, мужская сила ян. Дракон облачный означает, кроме того, грозу и живительный дождь, воды глубокие и Весну.

Голубой Дракон («лунь» — наивысший) живет на небесах и есть дух животворный, сила небесная, сила сверхъестественная и бесконечная. На земле голубой дракон — знак делегированной императорской власти, знак императора. У императорского дракона (его также называют «лунь») пять когтей, голова его направлена на Юг, а хвост — на Север. Он представляет Восток и живительный дождь. Обыкновенный дракон «манг» имеет по четыре когтя на лапах и представляет власть временную. Более ранней формой китайского дракона был дракон с тремя когтями. Впоследствии эта форма дракона была принята в Японии.

Безрогий дракон «ли» живет в море и владеет глубинами морскими, он также символизирует ученого.

Дракон «чияо» живет в горах или на земле и олицетворяет государственного человека.

Два «борющихся», соревнующихся дракона, глядящих друг на друга, представляют дуализм сил инь-ян, всех противоположных и взаимодополняющих сил, сил небесных и земных, обычно между ними изображают либо Солнце, либо «жемчужину небесную», Луну. Повернувшиеся друг к другу спинами драконы олицетворяют начала инь-ян. Когда они изображены гоняющимися за хвостами друг друга, это символ взаимного созидательного действия сил инь-ян.

Часто дракона изображают с "драконьим шаром" или "пылающей жемчужиной". Имеются различные толкования этих изображений: это либо раскаты грома, либо имеется в виду, что, когда Луна, носительница дождя, убывает, ее заглатывает дракон, а когда она прибывает — это знак того, что он понемногу ее выплевывает. В даосизме и буддизме это «жемчужина, исполняющая все желания», жемчужина совершенства, иными словами, мудрость, светоч и духовная суть вселенной. Она может представлять Боддхисаттву в процессе непрерывного просветления.

Дракон, изображенный вместе с Фениксом, — символ союза Неба и Земли, императора и императрицы, божественной потенциальности, вмещающей в себе все противоположности, взаимодействия макрокосма и микрокосма, двух аспектов андрогина, ритмов эволюции и инволюции, рождения и смерти. Их символом является также двойная спираль.

Дракон, изображенный вместе с тигром, может означать сладострастие, тигр же в этом случае будет символизировать гнев и враждебность.

В христианстве дракона считают змеем, «тем еще старым змеем», силой зла, дьяволом, искусителем, врагом Божьим. Он представляет, кроме того, смерть, тьму, язычество и ересь. В Ветхом Завете «обиталище драконов» ассоциируется с «сенью смертной» (Псалмы, 44:19) и пучинами водными. «Обиталище драконов» считалось местом запустения и погибели. Победители драконов предстают как триумфаторы над силами зла и ереси. Дракон с завязанным хвостом олицетворяет зло побежденное, поскольку считалось, что сила дракона в его хвосте, как и у скорпиона. Архангел Михаил, повергающий дракона, являет победу бога солнца над тьмой, что в христианстве трансформировалось в версию о поражении Сатаны.

Драконы являются атрибутами святых Кадо, Климента Мецкого, Георгия, Кейна, Маргариты, Марты, Самсона, Сильвестра и апостола Филиппа.

У египтян дракон является эмблемой Озириса, бога мёртвых. Апопа, дракона тьмы и хаоса, повергает каждое утро Бог-Солнце Ра.

В греко-римской культуре это атрибут Геракла, победителя чудищ. Иногда драконов изображают впряженными в колесницу Цереры.

У евреев считается символом запустения; обитатель пустынь.

В индуизме дракон — сила явленная, слово произнесенное, атрибут Сомы и Варуны. Индра поверг дракона.

В иранской культуре — атрибут Хаомы.

У японцев дракон с тремя когтями на лапах представляет Микадо, императорскую и духовную власть.

В шумеро-семитской мифологии — «супостат», сила зла.

Жили ли драконы на самом деле?

С. Лем: «В старых небылицах рассказывается много ложно о драконах. Например, утверждается, что драконы имеют иной раз до семи голов. Этого никогда не бывает. Дракон может иметь только одну голову – наличие двух тут же приводит к бурным спорам и ссорам; вот почему многоглавцы, как их называют учёные, вымерли вследствие внутренних распрей. Упрямые и тупые по своей природе, эти монстры не выносят ни малейшего противоречия; вот почему две головы на одном теле приводят к быстрой смерти, ведь каждая из них, стараясь насолить другой, воздерживается от приёма пищи и даже злонамеренно прекращает дыхание – с вполне однозначным результатом».

Чуть ли не все народы мира, живущие на земле, в своих мифах, легендах и сказках описывали драконов. Причём, независимо от места жительства народа, очень похоже. Чтобы объяснить это, некоторые учёные считают, что драконов люди придумали для отображения своего страха перед змеями – эти пресмыкающиеся есть везде, и везде люди их боятся. Однако такое мнение вряд ли соответствует истине. В большинстве описаний и изображений драконы не похожи на змей, скорее уж на крокодилов, покрытых чешуёй.

Есть также мнение, и очень распространённое, что драконы – это динозавры, дожившие до появления человечества. И это мнение, которое выглядит более правдоподобно, чем «змеиная» гипотеза, поддерживается и церковью (из-за содержащихся во многих религиях описаний единовременного акта творения). Для людей верующих тут вообще нет сомнений – ведь Бог создал всех тварей земных за два дня. А значит и динозавров (или драконов) тоже. Правда, датировки ископаемых остатков вроде бы не совпадают.

А кто точно доказал, что они верны? И ведь нашли же живую кистепёрую рыбу – латимерию, хотя ранее считали, что она вымерла ещё в палеозое, а от неё произошли все земноводные, пресмыкающиеся и звери. А она живёт себе поживает и в наше время, посмеиваясь, наверное, над домыслами учёных.

И ведь нашли же живое чудо-юдо на острове Комодо – вылитый дракон, только что не летает и огнём не плюётся. А куда нам деть свидетельства путешественников и моряков в наше время, которые встречали живых ящеров в морях, озёрах, джунглях и т.д. Ведь они видели их, зарисовывали, рассказывали о них. Им-то зачем, да ещё большими группами, выдумывать такие вещи?

Интересно, что в самой древней мифологии именно драконы участвовали в сотворении мира, а затем управляли стихиями (например, в древнейшей мифологии Китая). Китайцы, корейцы, японцы во время праздников изображают длинного-предлинного дракона. Любопытно, что по китайским и другим восточным поверьям дракон – добрый, а по европейским – злой. В истории часто так бывало, когда менялись мифология или религия, и доброе становилось злым. На территории Вьетнама находили ископаемые остатки летающего дракона огромных размеров с размахом крыльев около 11 м. Но центр расположения летающих драконов легенда помещает в горах Бутана – королевства, расположенного в горах между Индией и Китаем.

Несомненно, что такие находки могли быть источником легенд о драконах. Сообщения о драконах появились за много сотен лет до нашей эры, с возникновением письменных источников. В частности, о таких существах сообщал греческий «отец истории» Геродот. Так, он писал, что у берегов Крыма живёт дракон длиной не менее 20 м, тёмного цвета, с большим туловищем, с гребнем сверху от головы, длинным хвостом, огромными когтистыми лапами, горящими красным цветом глазами, жуткой пастью, усеянной несколькими рядами длинных острых зубов. Двигается это монстр с огромной (по тем временам) скоростью, издавая громкие, пронзительные звуки. Сведения об этом монстре периодически появлялись вплоть до завоевания турками Византии, а также и впоследствии, во времена крымских татар.

В Вавилоне на «воротах Иштар» наряду с реальными, ныне существующими животными изображено нечто, очень напоминающее дракона. И похоже, те, кто его изобразил, нисколько не сомневались в том, что оно существует. А уж про Змея Горыныча и говорить нечего – в каком только виде в русских сказках и былинах его не изображали! Видимо, они были разные.

Существует много записей и иных свидетельств древних и не очень древних людей о загадочных существах, по виду напоминающих рептилий или ящеров, которые, видимо, густо населяли Землю рядом с людьми. Судя по записям и рисункам, этих существ было много, причём разного вида и размера. Им давали разные названия, наиболее известное из которых – дракон, данное европейцами.

Любопытно, что описания драконов практически совпадают с описаниями некоторых ископаемых динозавров. Да и само слово «динозавр», что в переводе означает «ужасный ящер», говорит об этом. Учёные, занимающиеся драконами, всё чаще склоняются к тому, что все свидетельства и легенды о динозаврах скорее всего основаны на фактах, приукрашенных впоследствии игрой воображения всяких там летописцев (это наблюдается и в русских летописях, я имею в виду желание приукрасить или возвысить).

И не случайно, что легенды о драконах и их изображения находят практически в любой части света: в Африке и Индии, в Европе и на Ближнем Востоке, на Дальнем Востоке и в обеих Америках, словом, везде. И все эти источники говорят о том, что люди на протяжении столетий жили рядом с драконами (динозаврами), они их видели, рисовали на скальных камнях и стенах пещер, охотились на них, использовали их кости, внутренности и ткани для приготовления лекарств и всевозможных снадобий. Сохранились подробные рецепты приготовления этих лекарств и снадобий. И похоже, что те, кто написал эти рецепты, нисколько не сомневались в существовании драконов.

Если судить по ранне-средневековой литературе, схватки с драконами были чуть не самым популярным занятием рыцарей, если не считать боёв на турнирах и романтических похождений. Ну, это как у некоторых африканских племён (например, у масаев): только тот может считаться настоящим мужчиной, кто в одиночку убил льва. Только драконов, судя по всему, было намного больше. Сохранилось множество рисунков драконов из этой литературы, которые странным образом почти в деталях совпадают с рисунками реконструкции динозавров по их ископаемым костям.

Возьмём хотя бы подвиг святого Георгия Победоносца, а в миру – римского военоначальника, который возле озера в окрестностях Бейрута обнаружил дракона. Георгий его ранил, связал, привёз в Бейрут, и там ему публично отрубили голову. Ну, а то, что местные язычники приносили этому дракону в жертву живых людей – это, видимо, уже библейский антураж, в котором драконы и змеи олицетворяли силы зла. Так вот, имеется множество рисунков этого дракона, помещённых в светские книги, в Библию, на иконы и т.д. И этот дракон как две капли воды похож на плотоядного динозавра – барионикса. А ведь в то время ещё не нашли кости динозавров и, конечно, не мог никто тогда сделать реконструкцию этого существа по костям.

Описания встреч с драконами имеются почти во всех церковно-христианских хрониках, причём в них описано множество реальных деталей, однако напрочь отсутствует описание чудесных свойств драконов, характерное для мифологии (хроникёры эти были трезвые, нормальные люди). А ещё в Библии описано два вида драконов (в книге Иова): травоядный ящер с огромным хвостом, название которого перевели с греческого как «бегемот» (но по описанию – дракон), а также морской дракон – «Левиафан», также описанный очень подробно. Причём из ноздрей его шёл дым (возможно, брызги от дыхания, как у кита), а из пасти исходили снопы искр.

А теперь, уважаемые читатели, давайте оглянемся вокруг себя и посмотрим, не найдутся ли на Земле и сейчас животные, напоминающие драконов-динозавров (как у Стругацких «Берём картину мироздания и тупо смотрим – что к чему?»). Ближе и больше всего (потому что их много) к драконам-динозаврам подходят, конечно же, крокодилы и аллигаторы, некоторые из которых достигают гигантских размеров. Ну, о драконах острова Комодо и говорить не надо: их не зря так назвали, и те, кто их видел хотя бы по телевизору, согласятся со мной. Кстати, и на других островах тёплых морей, которым повезло надолго сохраниться от людского глаза, встречаются диковинные ящеры и ящерицы. Имеется также много разновидностей сухопутных ящеров-варанов, многие из которых достигают очень больших размеров, а по повадкам – ничуть не лучше драконов Комодо.

Ну, а тех, кто и после этого мне не верит, отошлю к БСЭ: Драконы – род пресмыкающихся семейства агам отряда ящериц. Длина – до 30 см. Туловище узкое и приплюснутое, хвост длинный. Драконы – древесные формы, способные к планирующему полёту на расстояние до 20 м с помощью расправляющихся кожных складок по краям тела. Окраска яркая, пёстрая, с металлическим блеском. Имеется 14 видов Д.. Распространены они на Малайском архипелаге и в Индии. Обитают преимущественно на вершинах деревьев, питаются насекомыми и их личинками.

Легенды и предания

"Колокол из дворца Дракона"

Случилось это очень-очень давно. Висел на звоннице в храме Сэннэндзи, что в Симоносэки, огромный колокол. Звон его разносился далеко по округе и всегда радовал людей.

Каждое утро в один и тот же час ударял звонарь по колоколу.

— Ну вот, — говорили крестьяне, — это звонит колокол храма Сэннэндзи. Значит, пора Нам в поле отправляться.

И каждый вечер узнавали люди время по удару большого колокола.

— Слышите? — спрашивали они друг друга. — Уже прозвенел колокол. Надо бы домой возвращаться. Так и жили люди в тех местах: по удару колокола.

Но однажды случилось вот что. Вышли крестьяне на поля, работают, рук не покладая, вдруг слышат — звонит большой колокол храма Сэннэндзи. Удивились крестьяне:

— Не время еще нашему колоколу звонить. Может, беда какая стряслась?

Услыхал звон колокола и сам настоятель храма. Очень его это рассердило: "Что за непорядок такой! — подумал он. — Кто посмел в такой час в колокол ударить?!".

Вышел настоятель из храма, на звонницу глянул, да так и остолбенел: колокол звенит, а звонаря-то и рядом нет!

— Вот невидаль! — всплеснул руками настоятель. — Где ж это видано, чтоб колокола сами по себе звонили?

Начались с того дня в храме Сэннэндзи настоящие чудеса. Чуть вечер настанет, поднимется на звоннице ветерок, а как полночь наступит, загудит колокол, да на всю округу как " забьет: гон!гон!гон!

Стали люди замечать, что особенно громко звучит он во время дождя или шторма. "Неспроста все это", — думали они. Но что делать — не знали.

А тем временем от колокола в той деревне совсем житья не стало. Бьет всю ночь напролет, хоть уши затыкай. Натянут себе крестьяне одеяла на голову, а уснуть все равно не могут.

И чем бы все это кончилось — неизвестно, если б не явилась однажды ночью к настоятелю красивая девушка. Вошла она неслышно в храм, у изголовья встала и говорит:

— Прислал меня к тебе Повелитель морской из самого Дворца дракона. Очень ему хочется колокол с твоей звонницы иметь. Прикажи его к нам во дворец отправить, а не то большая беда придет — разлетится твой храм, да и колокол впридачу, вдребезги!

Сказала так, и в тот же миг в струйку дыма превратилась. Поплыл тот дымок над морем и исчез.

На следующее утро позвал настоятель крестьян, стали они совет держать.

— Раз Повелитель морской из Дворца дракона требует колокол ему отдать, так и сделаем, — решили крестьяне. — А не то он нас со свету сживет. Только как мы колокол со звонницы снимем и на берег морской отнесем?

Думали они, думали, и решили сетку сплести самую прочную, из женских волос. Собрали по деревне волосы — кто прядь отдал, кто две, и сплели за две ночи большую сеть. И надо же: ни в первую ночь, ни во вторую не бил больше колокол.

На третий день поутру собрались крестьяне перед храмом. Самых сильных позвали, чтоб колокол вниз спустить могли. Вышел из храма и настоятель.

Только собрались люди за дело приниматься, слышат — заскрипело что-то на звоннице. Головы подняли, да так и обомлели: пошатнулся колокол, вздохнул вроде, да сам вниз спускаться стал. Идет — с бока на бок переваливается. На каменные ступени осторожно так ступает! А их-то без малого сотня будет! Спустился колокол, сетку с себя стряхнул, да по деревне зашагал.

А как к холму подошел, постоял, отдышался, да по крутой тропинке вверх забираться стал. Так до берега моря и дошел. Остановился у самой воды, как вкопанный, а дальше — ни с места.

Подбежали крестьяне, думать стали, как же теперь колокол в воду опустить.

— Позовите скорее Матагоро, — кричат. — Он в нашей деревне самый сильный!

Прибежал Матагоро, а с ним и все силачи деревенские. Подхватили они колокол и стали его в воду толкать. Долго они колокол в море тянули, пока, наконец, он на дно морское не ушел.

Посмотрел Матагоро: а у него в руках колоколово ухо осталось — так тянули, что оторвали.

Сказывают, что с тех пор потекла в деревне спокойная жизнь, а настоятелю храма тайны великие открылись. Научился он угадывать время штормов и тайфунов, приливов и отливов, нередко рыбакам помогал и урожай от непогоды спасал.

А для храма новый колокол отлили — ничуть не хуже прежнего. А наверх ему ухо от старого приделали, чтоб не забывали люди о колоколе из Дворца дракона.

Два брата и скрывший лицо

Цикл «Девять миров»

…Пусть вникают в эту книгу, дабы набраться мудрости и позабавиться.
Нельзя забывать этих сказаний или называть их ложью.

Снорри Стурлусон, «Язык поэзии»

Осеннее море с грохотом сотрясало гранитные скалы. Ветер подхватывал брызги и нес вглубь страны, над ущелиями фиордов, над каменными перевалами, мимо снеговых шапок вершин. И даже орлы, гнездившиеся на неприступных утесах, с трудом могли разглядеть далеко в море маленькую рыбацкую лодку.

Шторм давно сломал мачту, сорвал парус и утащил куда-то в низкие тучи. Двое мореходов сперва пытались грести, но тяжелые волны выхватывали весла из рук, да и силы кончились быстро — ведь старшему из гребцов едва минуло десять зим, а младшему и того менее — восемь. Это были Агнар и Гейрред, сыновья Храудунга, одного из самых знаменитых вождей Северных Стран. Буря уносила их лодку от родного берега прочь. Братья едва успевали вычерпывать холодную воду, хлеставшую через борта.

— Держись, Гейрред! — крикнул старший брат младшему. — Мы же викинги! Дымные очаги и теплые постели — это не для мужчин!

Агнар был доброго и веселого нрава: все ждали, что он сделается хорошим вождем, справедливым и щедрым. Отцовские воины охотно пойдут за ним, когда он подрастет.

Гейрред отвечал:

— Пусть другие плачут или просят пощады.

Судьба младшего сына — все в жизни добывать самому, и богатство, и славу, и преданную дружину. Что ж, Гейрред обещал стать замечательным воином. Кровавое Копье — вот что значило его имя.

Двое промокших мальчишек упрямо сражались с волнами, чувствуя, как понемногу стынет кровь в жилах, как ледяной ветер высасывает последние силы… Они были сыновьями вождя. Они хотели стать викингами. Они не привыкли сдаваться.

Наконец, уже в ночной тьме, впереди заревел прибой, ощерились белые буруны. Братья отчаянно вцепились в обледенелые борта, предчувствуя гибель. Но вот диво: откуда-то из темноты вдруг громко закаркали два ворона, и вздыбившаяся волна подхватила лодку, пронесла над оскаленными клыками камней и вышвырнула на незнакомую сушу. Обоим показалось, что это была не простая волна. Поспешно выскочили сыновья Храудунга на скрипучий песок, и — новое диво — тотчас встретили старика.

Был у него синий плащ, гулко хлопвший на стылом ветру, и широкополая шляпа, низко надвинутая на единственный глаз. Он привел неудачливых рыбаков к себе в дом и велел старухе раздуть пожарче огонь, чтобы обсушить и согреть нежданных гостей. А поскольку осенние шторма длятся подолгу, до самого снега, делать нечего — остались они в том доме зимовать.

Многому научили братьев старик со старухой. И так вышло, что Агнар привязался больше к хозяйке, а Гейрред — к хозяину. Когда же наступила весна, старик дал детям вождя хорошую новую лодку, и, как по волшебству, немедля задул попутный ветер. Стали прощаться. Старик отозвал Гейрреда в сторону:

— Ты понравился мне. Знай же, что ты был гостем Одина, Отца Богов и Людей. Знай еще: я помогу тебе стать знаменитым вождем, таким же, как твой отец.

Быстро принес ветер лодку к родному берегу. Вот показались впереди горы, замаячили в морском тумане знакомые утесы возле устья фиорда. Гейрред первым выскочил на отцовскую пристань, на просмоленные дубовые бревна… и вдруг оттолкнул лодку с братом прочь, крикнув:

— Плыви теперь туда, откуда не возвращаются!

Вот так понял он милость Одина и обещание сделать его вождем. Агнара унесло течением обратно в море, потому что в лодке не было весел, и никто не заметил его в тумане и не явился на помощь. А вероломный брат, как ни в чем не бывало, зашагал ко двору Храудунга.

Люди узнали Гейрреда и приняли его с радостью. Оказывается, его отец умер зимой, и вот Гейрреда посадили на почетное место в доме и назвали вождем.

— Он сын хорошего отца, — промолвили старые, покрытые шрамами воины и по обычаю ударили мечами в щиты. — Старший брат не вернулся, но и в младшем добрая кровь!

Возмужал Гейрред и сделался прославленным викингом: говорят, была ему удача во всем. Но, знать, грызла все-таки его совесть — женившись, назвал сына Агнаром, по брату. Так прошло много зим…

И вот однажды воины привели к Гейрреду незнакомца, схваченного у ограды двора.

— Колдун забрел в твои земли, вождь, — сказали они. — Ни один пес на него не лает, даже самый свирепый!

У гостя была длинная седая борода, синий плащ на плечах и широкополая войлочная шляпа, низко надвинутая на единственный глаз. Не узнал Гейрред своего воспитателя, слишком много времени миновало.

— Свяжите-ка ему руки, чтобы не мог колдовать, — приказал он воинам и обратился к седобородому: — А ну отвечай, кто ты таков? И кто тебя подослал?

У Гейрреда было немало врагов, а в те времена враждующие вожди часто подсылали один к другому злых колдунов — навести порчу, отнять удачу, погубить урожай.

— У меня много имен, — ответствовал незнакомец. — Иногда меня называют Гримниром — Скрывшим Лицо…

Голос его показался Гейрреду смутно знакомым. Но пленник замолк и ничего больше не захотел говорить.

— Посадите его на пол меж двух очагов, — велел тогда Гейрред. — И пусть там сидит, пока не изжарится или не станет разговорчивее!

Так и было сделано с Гримниром: восемь ночей сидел он между огнями. Одежда на нем прогорела до дыр и волосы скрутило жаром, а нутро ссохлось от жажды. Иные не верят, что Отец Богов мог быть схвачен смертными и не сумел уйти из пут с помощью волшебных заклятий; должно быть, ни разу не пробовали эти люди творить заклинания со связанными руками, да еще когда нет вблизи ни капли воды…

А Гейрред смотрел на его муки, потягивая вкусное пиво.

Но на девятый вечер вернулся сын вождя, Агнар, ходивший с воинами в море. Было ему тогда десять зим, почти столько же, сколько его отцу когда-то, когда пришла для него пора испытания. Увидел Агнар связанного, измученного старика, услышал, что произошло в доме — и тотчас подбежал к Гримниру с полным рогом питья:

— Плохо поступает отец, пытая безвинного человека!

И затоптал огонь, подобравшийся к гостю так близко, что уже тлел его плащ. Вот когда только разомкнул уста Гримнир и стал говорить, и никто не мог двинуться с места, пока звучал голос Одина, Отца Богов и Людей. Он сказал:

— Счастлив ты будешь, Агнар, племянник Агнара и сын Гейрреда, потому что Бог Воинов желает тебе добра. Скоро ты станешь вождем и повелителем могучей дружины. Никто еще не не получал за глоток воды подобной награды…

И долго еще говорил Отец Богов, потому что вернулась к нему божественная сила, и огонь не смел больше приблизиться. Поведал он Агнару об Асгарде — славной небесной стране, о чертогах Богов и о блещущей золотом Вальхалле, обители героев, не оскверненных пороком. Рассказал о валькириях, о Мировом Древе и о волке по кличке Обман, бегущем за Солнцем. Открыл сыну конунга прошлое девяти древних миров и будущее Богов и Людей. И наконец вновь повернулся к конунгу и назвал свое имя:

— Не в меру ты, Гейрред, пьешь на пирах, помутился твой разум. Много у меня имен, но Одином зовут меня Люди.

Тогда только упала с глаз Гейрреда мутная пелена, понял он, кого предал на муку. В ужасе вскочил вождь с хозяйского места, думая оградить Одина от огня… но соскользнул наземь меч, что он держал на коленях, упал вниз рукоятью — споткнулся хмельной Гейрред и рухнул грудью на острие. Один же произнес еще одно заклинание и исчез, а Агнара вскоре избрали вождем, и говорят, что он правил долго и славно — ибо наградил его Всеотец не только удачей и властью, как Гейрреда, но и высшей мудростью, заповедными знаниями обо всех девяти мирах. Говорят также, что у Агнара были дочери и сыновья, и он многое им рассказал, чтобы сохранить драгоценную мудрость. Ибо память живет дольше смертных Людей, дольше стального оружия, дольше золота и серебра, зарытого в Землю…

[реклама вместо картинки]