- Мистер Реншо?
   Голос портье остановил Реншо на полпути к  лифту.  Он  обернулся  и
переложил сумку из одной руки в  другую.  Во  внутреннем  кармане  его
пиджака   похрустывал   тяжелый   конверт,   набитый    двадцати-    и
пятидесятидолларовыми купюрами. Он прекрасно поработал, и  Организация
хорошо с ним расплатилась, хотя,  как  всегда,  вычла  в  свою  пользу
двадцать процентов комиссионных. Теперь Реншо хотелось принять  душ  и
лечь спать:
   - В чем дело?
   - Вам посылка. Распишитесь, пожалуйста.
   Реншо вздохнул и задумчиво посмотрел на коробку. К ней был приклеен
листок бумаги, на нем угловатым с обратным наклоном почерком  написаны
его фамилия и  адрес.  Почерк  показался  Реншо  знакомым.  Он  потряс
коробку, внутри что-то еле слышно звякнуло.
   - Хотите, чтоб ее вам принесли потом, мистер Реншо?
   - Нет, я возьму посылку сам.
   Коробка около полуметра в длину, держать такую под мышкой неудобно.
Он поставил ее на покрытый великолепным ковром пол  лифта  и  повернул
ключ в специальной скважине над рядом простых кнопок  -  Реншо  жил  в
роскошной квартире на крыше здания. Лифт плавно и тихо пошел вверх. Он
закрыл глаза и прокрутил на экране своей памяти последнюю "работу".
   Сначала, как всегда, позвонил Кэл Бэйтс:
   - Джонни, ты свободен?
   Реншо - очень хороший и надежный специалист, он свободен всего  два
раза в год, минимальная такса - 10000 долларов, клиенты платят  деньги
за его  безошибочный  инстинкт  хищника.  Ведь  Джон   Реншо   ХИЩНИК,
генетикой и окружающей средой он великолепно запрограммирован убивать,
оставаться в живых и снова убивать.
   После  звонка  Бэйтса  Реншо   нашел   в   своем   почтовом   ящике
светло-желтый конверт  с  фамилией,  адресом  и  фотографией.  Он  все
запомнил,  сжег  конверт  со  всем  содержимым  и  выбросил  пепел   в
мусоропровод.
   В тот раз на фотографии было бледное лицо какого-то Ганса  Морриса,
владельца и основателя "Компании Морриса по  производству  игрушек"  в
Майами. Этот тип кому-то мешал, человек, которому он мешал,  обратился
в Организацию, и она в лице Кэла Бэйтса поговорила с Джоном Реншо...
   Двери кабины лифта открылись, он поднял  посылку,  вышел  и  открыл
квартиру. Начало четвертого,  просторная  гостиная  запита  апрельским
солнцем. Реншо несколько секунд с удовольствием постоял в  его  лучах,
положил коробку на столик у двери, бросил на нее конверт  с  деньгами,
распустил узел галстука и вышел на террасу.
   Там было холодно, и пронизывающий  ветер  обжег  его  через  тонкое
пальто. Но Реншо все же на минуту задержался, разглядывая  город,  как
полководец захваченную страну. По улицам, как жуки, ползет  транспорт.
На востоке, за  роскошными  жилыми  небоскребами,  еле  видны  набитые
людишками   грязные   трущобы,   над    которыми    возвышается    лес
телевизионных антенн из нержавейки. Нет, здесь, наверху,  жить  лучше,
чем живут там.
   Он вернулся в квартиру, закрыл за собой дверь на террасу и пошел  в
ванную понежиться под горячим душем.
   Через сорок минут Джон Реншо вышел из  душа,  и  не  торопясь  стал
разглядывать коробку.
   В ПОСЫЛКЕ БОМБА.
   Разумеется, ее там нет, но вести себя надо,  как  будто  в  посылке
бомба. Он делает так всегда и именно поэтому прекрасно себя чувствует,
тогда как многие другие давно уже вознеслись на небеса.
   Если это и бомба, то без часового механизма - никакого  тикания  из
коробки не  доносится.  Но  вообще-то  сейчас  пользуются  пластиковой
взрывчаткой. Поспокойнее штука, чем все эти часовые пружины.
   Реншо посмотрел на почтовый штемпель: Майами, 15 апреля. Отправлено
пять дней назад. Бомба с часовым механизмом уже бы взорвалась.
   Значит, посылка отправлена из Майами.
   Он  полностью  сосредоточился  и,   сцепив   руки,   не   шевелясь,
разглядывал посылку. Лишние вопросы - откуда  близкие  Морриса  узнали
его адрес - не волновали Реншо. Он задаст их позже Бэйтсу. Сейчас  это
неважно.
   Как бы рассеянно он достал  из  бумажника  маленький  пластмассовый
календарь, засунул его под веревку и клейкую ленту -  "скотч"  отошел.
Он немного подождал, наклонился  и  понюхал,  Ничего,  кроме  картона,
бумаги и веревки. Он походил вокруг столика, присел перед коробкой  на
корточки: кое-где бумага  отошла  -  показался  зеленый  металлический
ящичек с петлями. Реншо достал перочинный  нож,  перерезал  веревку  -
оберточная бумага свалилась.
   Зеленый металлический ящичек с  черными  клеймами.  На  нем  белыми
трафаретными буквами  написано:  "Вьетнамский  сундучок  американского
ветерана Джо". И чуть пониже: "Двадцать пехотинцев, десять вертолетов,
два пулеметчика, два врача, две базуки, четыре "джипа". Внизу, в углу:
"Компания Морриса по изготовлению игрушек".
   Реншо протянул руку и отдернул ее - в сундучке что-то зашевелилось.
   Он встал, пересек комнату, зажег свет: уже стемнело.
   "Вьетнамский сундучок" раскачивался, коричневая  оберточная  бумага
скрипела под ним. Неожиданно он перевернулся и с глухим стуком упал на
ковер. Крышка на петлях приоткрылась сантиметров на пять.
   Крошечные  пехотинцы  -  ростом  сантиметра  по  четыре  -   начали
выползать через щель. Реншо, не мигая, наблюдал за ними,  Разум  Реншо
не пытался объяснить невозможность происходящего, а только прикидывал,
какая опасность угрожает ему и что надо сделать, чтобы выжить.
   Пехотинцы были в полевой форме,  касках,  с  вещевыми  мешками,  за
плечами миниатюрные карабины. Двое посмотрели через комнату на  Реншо.
Глаза у них были не больше карандашных точек.
   Пять,  десять,  двенадцать,  вот  и  все  двадцать.  Один  из   них
жестикулировал, отдавая приказы остальным. Те построились вдоль щели и
начали толкать крышку - щель увеличилась.
   Реншо взял с дивана большую подушку и пошел  к  сундучку.  Командир
обернулся и махнул  рукой.  Пехотинцы  взяли  карабины  на  изготовку,
раздались негромкие хлопающие звуки,  и  Реншо  внезапно  почувствовал
что-то вроде пчелиных укусов.
   Тогда  он  бросил  подушку,  пехотинцы  упали,  а  крышка  сундучка
распахнулась.  Оттуда,  жужжа,  как  стрекозы,  вылетели   миниатюрные
вертолеты, раскрашенные в зеленый цвет.
   Негромкое "пах! пах! пах!" донеслось до Реншо, тут же он  увидел  в
дверях   вертолетов   крошечные   вспышки   пулеметных   очередей    и
почувствовал, как будто кто-то начал  колоть  его  иголками  в  живот,
правую руку,  шею.  Он  быстро  протянул  руку,  схватил  какой-то  из
вертолетов, и резкая боль ударила по  пальцам  -  вращающиеся  лопасти
разрубили пальцы до кости. Остальные  отлетели  подальше  и  принялись
кружить вокруг, как слепни. Ранивший его  вертолет  упал  на  ковер  и
лежал неподвижно.
   Реншо закричал от неожиданной боли в ноге. Один пехотинец стоял  на
его ботинке  и  бил  Реншо  штыком  в  щиколотку.  На  Джона  смотрело
крошечное злое лицо.
   Реншо отшвырнул пехотинца ногой.
   Раздался негромкий кашляющий  взрыв  -  боль  пронизала  бедро.  Из
сундучка вылез пехотинец с базукой -  из  ее  дула  лениво  поднимался
дымок. Реншо посмотрел на ногу и увидел в брюках черную дымящуюся дыру
размером с монету в двадцать пять центов. На теле был ожог.
   Он повернулся и через холл пробежал в спальню. Рядом  с  его  щекой
прожужжал вертолет, выпустил короткую  пулеметную  очередь  и  полетел
прочь.
   Под подушкой у Реншо лежал револьвер большого калибра.  Он  схватил
револьвер двумя руками, повернулся и понял, что придется  стрелять  по
летающей мишени не больше электрической лампочки.
   На него зашли два вертолета. Сидя на постели,  Реншо  выстрелил,  и
один вертолет разлетелся на кусочки. "Одним  меньше",  -  подумал  он,
прицелился во второй... нажал курок...
   Вертолет неожиданно пошел на него по дуге, лопасти винтов вращались
с огромной скоростью. Реншо  успел  увидеть  пулеметчика,  стрелявшего
точными, короткими очередями, и бросился на пол.
   ОН ЦЕЛИЛСЯ МНЕ В ГЛАЗА!
   Прижавшись спиной к  дальней  стене,  Реншо  поднял  револьвер,  но
вертолет уже удалялся. Казалось, он на  мгновение  застыл  в  воздухе,
нырнул вниз, как бы  признавая  преимущество  огневой  мощи  Реншо,  и
улетел в сторону гостиной.
   Реншо поднялся, наступил на  раненую  ногу  и  сморщился  от  боли.
"Много ли на свете людей, - мрачно подумал он, - в которых  попали  из
базуки, а они остались в живых?"
   Сняв с подушки наволочку, он перевязал  ногу,  взял  зеркальце  для
бритья, подошел к двери, встал на колени,  выставил  его  на  ковер  и
увидел...
   Они разбили лагерь у сундучка. Крошечные солдатики сновали  взад  и
вперед, устанавливали палатку, деловито разъезжали  на  "джипах".  Над
солдатом, которого Реншо  ударил  ногой,  склонился  врач.  Оставшиеся
восемь вертолетов охраняли  лагерь,  барражируя  на  высоте  кофейного
столика.
   Неожиданно они заметили зеркальце. Трое пехотинцев встали и открыли
огонь с колена. Через несколько секунд оно разлетелось.
   НУ ЛАДНО, ПОГОДИТЕ.
   Реншо взял с туалетного столика тяжелую коробку из красного дерева,
которую подарили ему на рождество, взвесил ее в руке, подошел к двери,
резко открыл ее и с размаху швырнул коробку,  как  бейсболист  бросает
мяч. Коробка сбила пехотинцев, как кегли. Один "джип" перевернулся два
раза. Стоя в дверях, Реншо выстрелил и попал в солдата.
   Но несколько пехотинцев уже пришли в  себя  и  стреляли  с  колена:
другие быстро попрятались.
   Реншо выстрелил  еще  раз  -  мимо.  Очень  уж  они  маленькие!  Но
следующим выстрелом он уничтожил еще одного пехотинца.
   Яростно жужжа, на него летели вертолеты, крошечные пульки  попадали
ему в лицо выше и  ниже  глаз.  Реншо  расстрелял  два  вертолета.  От
режущей боли ему застилало глаза.
   Оставшиеся шесть вертолетов разделились на два звена  и  отступили.
Рукавом он вытер кровь с лица и приготовился стрелять, но остановился.
Пехотинцы, укрывшиеся в сундучке, что-то оттуда выкатывали. Похоже...
   Последовала ослепительная вспышка желтого огня, и  слева  от  Реншо
полетела штукатурка.
   РАКЕТНАЯ УСТАНОВКА!
   Он выстрелил, промахнулся, повернулся, добежал до  ванной  в  конце
коридора и заперся там. Посмотрев в зеркало, он увидел обезумевшего  в
сражении индейца с дикими перепуганными глазами. Лицо индейца  было  в
подтеках красной краски, которая натекала из крошечных, как  перчинки,
дырочек. Кожа на щеке содрана, на шее как будто борозду пропахали.
   Я ПРОИГРЫВАЮ СРАЖЕНИЕ!
   Дрожащей рукой он провел по волосам.  Входная  дверь  отрезана,  До
телефона не добраться. Ракетная установка - прямое  попадание,  и  ему
голову оторвет.
   ПРО НЕЕ ДАЖЕ НА КОРОБКЕ НАПИСАНО НЕ БЫЛО!
   Из двери вылетел кусок дерева величиной с  кулак.  Маленькие  языки
пламени лизали рваные края дыры  -  он  увидел  яркую  вспышку  -  они
пустили еще одну ракету. В  ванную  полетели  обломки,  горящие  щепки
упали на коврик. Реншо затоптал их - через дыру влетели два вертолета,
посылая ему в грудь пулеметные очереди.
   С протяжным гневным стоном он сбил один рукой. Отчаяние  подсказало
выход - на второй Реншо накинул тяжелое махровое  полотенце  и,  когда
вертолет упал на пол, растоптал его.
   ВОТ ТАК! ВОТ ТАК! ТЕПЕРЬ ОНИ ПРИЗАДУМАЮТСЯ!
   Похоже, они действительно призадумались. В течение пятнадцати минут
все было спокойно. Реншо сел на  край  ванны  и  принялся  лихорадочно
размышлять: должен же быть выход из этого тупика. Обязательно.  Обойти
бы их с фланга.
   Он резко повернулся и посмотрел на маленькое окошко над ванной.  Из
этой ловушки есть выход.
   Его взгляд упал на баллончик сжиженного газа для  зажигалки.  Реншо
протянул  за  ним  руку  -  и  услышал  сзади  шуршание.   Он   быстро
развернулся, вскинул револьвер, но  под  дверь  подсунули  всего  лишь
клочок бумаги. Щель настолько узкая, мрачно подумал Реншо, что  в  нее
даже ОНИ не пролезут.
   Крошечными буковками на клочке было написано: "СДАВАЙСЯ!"
   Реншо угрюмо улыбнулся, положил  баллон  с  жидкостью  в  нагрудный
карман, взял с аптечки огрызок карандаша, написал на клочке: "ЧЕРТА  С
ДВА!": и просунул его обратно.
   Мгновенно ему  ответили  ослепляющим  ракетным  обстрелом  -  Реншо
отскочил от двери. Ракеты влетали через дыру и взрывались,  попадая  в
стену, облицованную бледно-голубыми плитками, превращая  ее  в  лунный
пейзаж. Реншо прикрыл рукой глаза - горячим дождем  шрапнели  полетела
штукатурка, прожигая его рубашку на спине.
   Когда обстрел закончился, Реншо залез на ванну и открыл окошко.  На
него смотрели холодные звезды. За маленьким окошком узкий  карниз,  но
сейчас нет времени об этом думать.
   Он высунулся в окошко, и  холодный  воздух  ударил  в  лицо.  Реншо
посмотрел вниз: сорок этажей. С этой высоты  улица  казалась  не  шире
полотна детской железной дороги.
   С легкостью тренированного гимнаста Реншо бросил свое тело вверх  и
встал  коленями  на  нижнюю  часть  рамы.  Если  хоть  один  из   этих
слепней-вертолетиков сейчас влетит в  ванную  через  дыру  в  двери  и
начнет стрелять, он, вероятнее всего, с криком полетит вниз.
   Но ничего не случилось.
   Он извернулся, просунул в окошко ногу и схватился за свес над  ним.
Мгновением позже Реншо стоял на карнизе.
   Стараясь не думать об ужасающей бездне под  ногами  и  о  том,  что
будет, если вертолеты полетят за ним, Реншо медленно двигался  к  углу
здания.
   Осталось четыре метра... три...  Ну  вот,  дошел.  Он  остановился,
прижавшись грудью к стене, раскинув по ней  руки,  чувствуя  баллон  в
нагрудном кармане и придающий уверенность вес револьвера за поясом.
   Теперь надо обогнуть угол...
   В девяти метрах терраса перед его гостиной...
   Наконец  он  схватился  руками  за  железные   перила,   украшенные
орнаментом.
   Реншо бесшумно залез на террасу, через стеклянную раздвижную  дверь
осторожно заглянул в гостиную. Они его не заметили.
   Четыре пехотинца и вертолет охраняли сундучок. Остальные, наверное,
с ракетной установкой расположились перед дверью в ванную.
   Так. Резко ворваться в гостиную, уничтожить тех,  что  у  сундучка,
выскочить из квартиры, сесть в такси - и в аэропорт.
   Он снял рубашку, оторвал длинный лоскут от рукава, смочил один  его
конец  жидкостью  из  баллона,  а  другой  запихал  в  баллон,  достал
зажигалку, поджег лоскут,  с  треском  отодвинул  стеклянную  дверь  и
бросился внутрь.
   Вертолет сразу пошел на него в атаку - как  камикадзе.  Реншо  сбил
его рукой.
   Пехотинцы бросились в сундучок.
   Все остальное произошло мгновенно.
   Реншо швырнул загоревшийся и превратившийся в огненный шар  баллон,
мгновенно повернулся и рванулся к двери.
   Он так и не успел понять, что произошло.
   Раздался грохот, как будто стальной сейф швырнули с большой высоты.
Все здание вздрогнуло...

x x x

   Мужчина и женщина шли по улице. Они испуганно  посмотрели  вверх  и
увидели огромную белую вспышку - как будто  сто  фотоблицев  сработали
одновременно.
   - Что это? - спросила его спутница.
   - Кто-то сжег пробки, - сказал мужчина.
   Какая-то тряпка медленно и лениво  падала  рядом  с  ними.  Мужчина
протянул руку, поймал ее;
   - Господи, мужская рубашка, вся в крови и в маленьких дырочках.
   - Мне это не нравится,  -  сказала  женщина,  нервничая.  -  Вызови
такси, Раф.
   Мужчина  огляделся,  подозвал  такси.  Машина   остановилась,   они
побежали к ней и уже не видели, как у них за спиной приземлился еще  и
листок бумаги, на котором было написано:

                            Эй, ДЕТИШКИ!
              ТОЛЬКО В НЕСКОЛЬКИХ ВЬЕТНАМСКИХ СУНДУЧКАХ!
                         1 ракетная установка
              20 ракет "Твистер" класса "земля - воздух"
                        1 термоядерный заряд.